МИНУВШИЕ ДНИ
Отцвели белой яблони цветом,
как ночные погасли огни,
отзвенели колосьями летом
золотые над Нёманом дни.
Когда с пряслица ниткой льняною
жизни доля сновала ясней,
а под звездною неба красою
мучил сердце в ночи соловей.
Будто сказками вечер чудесный
душу звездами тешил весной
и наполнил еще неизвестной
неизбывной тоскою хмельной.
Лаской нежною солнышко грело,
мысли ветер-певун развевал,
когда девицу-вишенку в белом
с кленом пышным он в поле венчал.
Отцвели, отцвели, отзвенели,
как ночные погасли огни,
недопряденной ниткой кудели
золотые над Нёманом дни.
1941
В ОСЕННИЙ ДЕНЬ
Иду печальным тихим садом,
багрянец ветер вдаль унес,
и только горстью крупных слез
свисает ветка винограда.
Над трав зеленым водопадом
не заплетают вербы кос,
не тешит липа медом грез,
и яблонька не манит взглядом.
И не сирень пахучим чадом,
а на кустах зацвел мороз,
лишь градом крупных горьких слез
свисает ветка винограда.
1945-1947
ГРАВЮРА
Черный узор - на деревьях безлистых
воронов стая венками легла.
Каркают утром унылым и мглистым
черную песню над тишью села.
Может, им жалко листвы шелестящей,
сорванной ветром с веселых ветвей,
колоса в поле печально-звенящего,
плачущего о судьбине своей?
Дни провожают?
А может, встречают
тучи со снегом? Накрыли дворы -
кружат и кружат - не улетают...
Черная графика грустной поры.
В МИНУТУ БОЛИ
Белоснежные гуси летят в край далекий.
Облака розовеют рожденьем зари.
Со святых родников моей песни истоки.
На земле беларусской
мои алтари.
Ветви в росной красе,
птицы в вольном раздолье,
звонкий щебет рождает
волненье в крови.
На извечном пустынном измученном поле
бороздой привалило мечтанья мои.
Зерна слез и надежд
прорастут непременно.
Жалит сердце мне боль,
как змеиный укус.
Поменяла покой на служенье и верность
за тебя,
о родная моя Беларусь!
Удивляет друзей сердца слабого мягкость.
Ох, не ранила б жизнь моя крыльев и грез!
Мне в минуту тяжелую нужно поплакать.
Я ведь женщина, женщина...
Значит - из слез.
Можно вынести горе, опасность, пусть сложно,
но стерпеть.
Принеси горьких трав из аптек.
Так болит, что не плакать уже невозможно.
Камень выдержит, но не живой человек.
Доводилось еще
с бесприютом сражаться.
От тоски ж не спасают микстуры, года...
Без горячей слезы как с любимым расстаться,
если эта разлука навек?
Навсегда?
(Перевод: В.Соловьева)
ЗЭЛЬВА
Птицею раненой солнышко на небе
Держится, клонится, падает вниз.
Снова забелено небо над Зэльвою -
Густо дымы поднялись.
Тропку осеннюю листья усеяли,
Книжка за пазухой у паренька,
Тонет в Зэльвянке леска с приманкой,
Дальше - влюбленные и облака.
* * *
С гурьбою бродяг отважных
Для Отчизны судьбу искать
Ночью вьюжной уйдешь однажды -
Я не стану тебя держать.
Не прижмусь со слезами к сердцу,
Хоть заслонит мне горе свет,
Лишь останется жаркий, терпкий
На губах от губ моих след.
Пусть тебя поцелуй не встревожит,
Но в кровавом бою поймешь:
Уходя, в свой мешок дорожный
Ты и душу мою кладешь.
Верь, не стану горькой страдалицей,
Жертвой, брошенной позади.
Если в ночь позовут постояльцы,
Я скажу тебе только: иди!
* * *
Ты царь земли, я царь своим решеньям,
И значит - ты не властен надо мной.
Неправый суд судью накроет тенью,
Алтарь разбив, не обретешь покой.
Тюремщика увидишь в верном страже,
Меча больнее - совести укол.
А я пройду, и люди тихо скажут:
То человек дорогою прошел!
(Перевод: М.Куновская)