Окурок горящий
был брошен небрежно
Случайным прохожим
в сухую стерню.
А рядом, на этом же поле безбрежном
Качалась янтарная рожь на корню.
Казалось, что летнее многоголосье
Не просто, звеня,
устремляется ввысь,
А славит, впитавшие солнце колосья
А славит судьбу хлеборобов и жизнь.
Но рос над разливом
созревшего хлеба
Столб черного дыма —
предвестник огня.
И стало безмолвным поющее небо,
Умолкла испуганных птиц щебетня.
Со всех деревень,
вся большая округа,
Колхозники, школьники —
старый и мал,
Единой семьей, ободряя друг друга,
Кто с чем, устремились
на огненный вал.
И люди спешили по собственной воле,
Сознаньем высоким живя и дыша —
Горело не только здесь хлебное поле,
В нем пот хлеборобов, судьба и душа.
Тревожно под дымом колосья качались,
Сгорая дотла у огня на пути.
И с ревом машины пожарные мчались
Святая святых от пожара спасти...
Стал прошлым уже
этот случай печальный
И рожь спасена —
дань и слава труду.
Но где же теперь
тот прохожий случайный,
Который посеял не хлеб, а беду.
Спешит в магазин
каждый день аккуратно,
И сердца его не коснется вина,
Ведь хлеб на прилавках
почти что бесплатно,
А в поле у хлеба другая цена.