Приезжала в в/ч не одна, а с невестой
На попутках тряслась, а не в мягком купе.
Я галопом рванул от волнения с места,
Я бежал, я спешил, я летел на КП.
Я не знал еще кто, знал, что кто-то из дома,
Кто-то выкроил время, примчался любя,
Радость встречи, она, как мечта, невесома.
Я увидел ее, а потом уж тебя.
Лучше б, мама, была ты одна, а не с нею,
И причина не в том, что не стала женой,
Четверть века прошло, я горю, я краснею
От того, что был занят лишь ею одной.
Подарила ты сыну с невестой свиданье,
Оторвав от себя, лишь шептала «сынок»
И осталась в тени моего невниманья,
Что мне сердце затмило тогда? Как я мог?
Как я мог не понять после долгой разлуки,
Что тревога тебя в гарнизон привела,
Мне бы к сердцу прижать твои добрые руки,
Успокоить, утешить, спросить про дела...
Видно, в случае этом любовь виновата,
Сердцу ведь не прикажешь, не то, что уму...
А теперь я смотрю, моя дочь от солдата
Получает с волнением в день по письму,
Надо письма писать! Ждать торжественно надо!
Но вчера зазвонил телефонный звонок:
— Вашей дочери пишет мой сын? Как я рада!
Значит жив и здоров? —
И сквозь слезы: «сынок»...
Я того упрекнуть не посмею солдата,
Что без писем волнуется мама его.
Я ведь сам свою маму обидел когда-то,
Очень долгое время не зная того.
Что ж, и наши, теперь повзрослевшие дети,
Как и многие мы, не способны понять,
Что живется и любится в розовом свете
Потому, что есть чудо великое — МАТЬ.