В темницу к узнику,
сквозь щель в окне,
Каким-то чудом
залетела птица.
И в сумрачной,
застывшей тишине,
Ища на волю выход,
стала биться.
То в мутное,
с решеткою окно,
То в потолок, то в стены
билась страстно.
Неужто жить
в неволе суждено
И ей, пичужке
маленькой
несчастной?
Ей узник сострадал —
и в тот же миг
Стал в дверь стучать,
крича с душевной
болью:
— Откройте дверь,
во имя всех святых!
Откройте же
и дайте птичке волю!
И он стучал, взывал,
бедой томим,
До хрипоты,
До боли,
Неустанно.
И, наконец, раскрылась
дверь пред ним,
В которой —
удивленная охрана.
— Свободу птичке? А не вам?
Ого!
Такого не видал
и свет крещенный! —
И в камеру перевели его,
Совсем в другую —
для умалишенных.